ЖУРНАЛ «ВЕСТНИК ЕВРОПЫ» О СИСТЕМЕ ОБРАЗОВАНИЯ И ВОСПИТАНИЯ ВИКТОРИАНСКОЙ АНГЛИИ
Горбатова Г.Ф. Марийский государственный университет
ЖУРНАЛ «ВЕСТНИК ЕВРОПЫ» О СИСТЕМЕ ОБРАЗОВАНИЯ И ВОСПИТАНИЯ ВИКТОРИАНСКОЙ АНГЛИИ
Отношение официальных кругов России к «Туманному Альбиону», взгляды официальных лиц, представителей различных социальных слоев русского общества, путешественников и тех, кто никогда не видел Англии своими глазами, было в XIX веке противоречивым и даже негативным. Но у русского просвещенного общества существовало стремление пробиться через все «туманы» к Альбиону королевы Виктории, особенно после начатых в России в 1860 г. реформ, которые сопровождались подъемом общественного мнения. Большую роль в идейных поисках российской общественности того времени и фала периодическая печать, которая публиковала много статей о зарубежных странах, особенно о тех аспектах, которые так или иначе затрагивали жизненные проблемы российского общества. Крупнейшие русские «толстые» журналы, способствовали формированию представлений у русских людей образа «Туманного Альбиона», то есть образа «Другого». Естественно, что восприятие и осмысление английской реальности зависело от множества факторов: направленности журнала, личности сотрудников, цензуры.
Особое место в формировании представлений об Англии и англичанах викторианской эпохи занимал «Вестник Европы», который выходил с марта 1866 г. по март 1918 г. в Санкт-Петербурге. Первоначально он идентифицировал себя как журнал «историко-политических наук», представлял собой академическое издание. Структура журнала позволяла ему освещать на своих страницах исторические, политические вопросы. Профиль журнала расширялся: был добавлен литературный отдел, возрастала роль хроник и обозрений («Иностранное обозрение», «Корреспонденции из Лондона»), к 1870 г. «Вестник Европы» определил себя как «журнал истории, политики, литературы». Так, в рубрике «Иностранное обозрение» или «Корреспонденции из Лондона» журнал помещал статьи, посвященные различным аспектам английской жизни — обычаям, традициям жизни английской деревни, последствиям социальных реформ 70—80-х гг. XIX в. и роли «образованного класса» в повышении уровня образования и жизни рабочих. Среди его сотрудников были публицисты, литераторы, историки как отечественные, так и зарубежные. Они давали собственную оценку событий, знакомили читателей с оценками и взглядами на происходившие в поздневикторианской Англии события различных общественных слоев английского общества. «Вестник Европы» был органом умеренного либерализма и ориентировался преимущественно на либерально настроенную интеллигенцию. Благодаря насыщенности фактическим материалом, присутствию четких объективных и критических оценок и разносторонних подходов к процессам, происходящим в викторианской Англии, «Вестник Европы» был одним из самых читаемых журналов у русского просвещенного общества. Руководители, публицисты «Вестника Европы», выступая за буржуазный прогресс, считали полезным следовать за другими народами, а не отрицать их опыта. В центре внимания сотрудников и корреспондентов «Вестника Европы» были парламентаризм, самоуправление, роль среднего класса в английском обществе, изменения в среде рабочего класса и в их отношении к жизни.
Особое место в журнале уделялось рассмотрению английской системы образования, ее особенностей. Русские журналисты отмечали, что воспитание и образование у викторианцев было традиционным и имело свои особенности в зависимости от того, к какому классу принадлежал человек. Образование для англичан имело огромное значение, поэтому и богатые, и знатные, и бедные стремились по возможности пополнить свои знания и получить образование. Во времена королевы Виктории произошли значительные сдвиги в системе образования. Если до 1869 г. образование всецело находилось в руках духовенства, а учреждения, занимающиеся обучением народных масс, существовали лишь за счет благотворительности, то новый закон 1870 г. изменил ситуацию, учредив «общественные школы». В журнале «Вестник Европы» по этому поводу отмечалось, что эти школы должны были существовать за счет специальных местных налогов (3 пенса с каждого фунта наемной платы) и главное — финансовой поддержки государства. Билль вводил принцип принуждения родителей к отправке детей в школу. За выполнением этого принципа должны были следить школьные коллективы, состоящие из выборных лиц, поэтому от того, как были настроены члены совета по отношению к принудительной отправке детей в школу зависело осуществление «принудительного образования» в учебном округе. В тех округах, где советы были настроены отрицательно, родители получали полную свободу относительно отправки детей в школу.
Поэтому закон выглядел полумерой и вызвал разговоры о необходимости введения в Англии строго принудительного образования, контроль за которым должно было осуществлять государство, однако государство такому прямому вмешательству в сферу образования еще не было готово. Как отмечал «Вестник Европы», «...весь этот люд завопил о деспотизме, нарушении личной свободы и домашнего очага: разве старой Англии, где каждая семья была крепостью, а отец семейства главою над своими детьми, уже больше не существует?». Русские современники связывали это с тем, что реформа образования 1870 г. вызвала недовольство у рабочих, которые были возмущены, прежде всего, тем, что лишались части семейного дохода — детского заработка. По мнению русских, консерваторы и ее лидер Б. Дизраэли, признавая проблему народного просвещения одной из первостепенных по важности социальных проблем, выступали против устранения влияния духовенства на школьное образование, защищая интересы частных и религиозных школ. В целом консерваторы сознавали невозможность пересмотра основных положений закона 1870 г., необходимость маневрировать в определенных ими границах. В 1876, 1880 гг. введены законы о всеобщем начальном обучении и обязательном посещении начальных школ всеми детьми в стране. Следует отметить, что в 70—80-е г.г. XIX в. государство, расширяя свое вмешательство в сферу народного образования, следовало не столько требованиям тех слоев, для которых были разработаны законы, сколько старалось соответствовать духу времени, руководствуясь днем завтрашним. Сажая детей за парты, оно не только стремилось повысить образовательный уровень рабочих, но и косвенным путем заставить предпринимателей, оказавшихся лишенными дешевой рабочей силы, модернизировать предприятия с целью повышения эффективности производства.
Говоря о народном образовании, «Вестник Европы» указывал, что цель реформирования системы образования была достигнута, и уровень образования среди рабочих значительно повысился к концу XIX в. И. Янжул отмечал в одной из своих статей, что представителям высшего общества было доказано, что люди из низших классов способны учиться, и желают получать образование. Это подтолкнуло филантропов из господствующего класса на создание различного вида образовательных учреждений для народа. Например, в 1887 г. сэр Эджунд Гей Керри открыл «народный дворец», который, кроме прочих целей, преследовал цель содействия народному образованию. «Эта цель, — писал И. Янжул, — достигалась во Дворце двумя способами: через технические дневные школы... и субботние школы для взрослых... В технических школах Дворца было четыре отделения: плотницкое и столярное; отделение механиков и машинистов; отделение слесарей и рабочих по металлу и отделение рисовальщиков. Эти школы не ставили перед собой задачу всецело научить ремеслу, а просто дать нужное образование... Вечерние классы, которые посещали не только взрослые, но и работающие подростки, предлагали не только технические предметы, но и некоторые другие. Все преподаваемые предметы можно разделить на следующие разделы:
- практические промышленные классы, куда входило обучение различным ремеслам;
- вечерние научные классы, в которых преподавались математика, физика, механика, черчение и постройка машин;
- отделение искусства и рисовальные классы...;
- отделение ... общего обучения, куда входили самые разнообразные предметы».
И. Янжула привлекло и такое средство распространения народного образования, как литературно-научные кружки, которые летом в течение 6—8 недель проводили летние курсы наук, где «многие прелести деревенской жизни соединились» с разнообразными занятиями, например, гимнастикой, стенографией, музыкой. Одним из средств народного образования, на которое обратили внимание В.И. Герье, И. Янжул, были «народные университеты», появившиеся в конце века в промышленных районах крупнейших городов, организованные выпускниками Кембриджа и Оксфорда. Наиболее известными были: Оксфордское поселение — Oxford House, женское поселение — May field House, университетское поселение в восточном Лондоне — Toynbee Hall. В «народных университетах» каждый мог учить или отдельный предмет, или серию предметов; студенты посещали лекции, читали специально подобранную научную литературу, общались с профессором по избранной теме, получали консультации, сдавали экзамены и сдавшие их получали аттестат об успешном окончании курса. В.И. Герье, И. Янжул обращают внимание русских читателей на тот факт, что представителям «профессионального класса» (профессорам, преподавателям университетов) не чужды интересы «низших классов», они создают при всех главнейших университетах страны «центральные комитеты из профессоров» для помощи «народным университетам».
Русские журналисты, публицисты, литераторы считали, что образование позволяло рабочим значительно повысить уровень жизни: окончившие технические училища могли получить более высокооплачиваемую работу, становились квалифицированными рабочими и уже становились представителями последних ступеней среднего класса (клерки, конторские и банковские служащие и т.д.), повышали свой социальный статус. Повышение уровня образования сказалось и на отношении рабочих к общественной жизни, расширялся их кругозор, менялось их отношение к культуре развлечений. Так, С.И. Рапопорт отмечал, что появляются «народные театры», клубы для рабочих, любительские хоры, то есть появляется массовая индустрия развлечений.
Необходимо отметить, что проблема образования непосредственно была связана с социальным положением, не все слои поздневикторианской Англии могли позволить себе даже начальное образование. «Вестник Европы», будучи органом умеренного либерализма, ставил своей целью фокусировать внимание русского общества на нерешенных социальных проблемах в Англии, пытался показать возможности социального реформирования и его положительные результаты. В статье указывалось, что в Англии созданы организации, занимающиеся обучением и воспитанием молодого поколения из «несостоятельных семей»: вечерние классы, школы, политехникумы. Основными свойствами этих учреждений было то, что занятия проходили по вечерам, за обучение ученики почти не платили, с них взималась лишь номинальная плата. Подчеркивая, что молодое поколение англичан были людьми ответственными, не скрывали и того факта, что больше половины учеников из бедных семей начинали отставать, не посещать занятия. Известный русский публицист С.И. Рапопорт, характеризуя жизнь молодого поколения Лондона, разделил все юношество на «два класса: на учащихся и подучащихся. Представители «первого класса» регулярно посещали учебные заведения, днем учились в высшей или средней школе, а вечером готовили уроки, проводили время в семье или пансионах, или коллегиях. Этот класс юношества, по большому счету, принадлежал к состоятельным: готовился на солидные должности в банковых, страховых или иных учреждениях. «Второй класс» юношества — «подучащиеся» вынуждены были посещать школы нерегулярно, и при большом спросе на труд подростков бедные семьи нередко предпочитали видеть детей на службе, а не в классе.
Молодое поколение, вынужденное жить в таких условиях, нуждалось в каких-либо учебных заведениях, общественных учреждениях, которые бы занимались их воспитанием и обучением в свободное от работы время. Автор считал, что образованию и воспитанию нового поколения в викторианское время уделялось огромное внимание. По характеру своей деятельности английские учреждения, занимающиеся воспитанием и образованием, делились на образовательные, клубные, трудовые и милитарные (дисциплинарные). Некоторые из них имели смешанный характер, объединяя несколько видов воздействия. Все эти организации, за исключением образовательных, являлись результатом частной инициативы. Большой, хотя и не очень обширный слой рабочего юношества захватывали клубные учреждения. С.И. Рапопорт в своей статье пишет, что «юноши из рабочих семей, возвращаясь, домой со службы или с работы и, попадая в переполненную детьми и взрослыми комнату, невольно рвались на улицы, где их поджидали соблазны и плохие компании. Поэтому клубная обстановка, соответствующая их возрасту, являлась весьма полезным и подходящим дополнением к их домашней жизни». По его мнению, в клубе он, если и не был хозяином, но был независимым и ровней каждому, здесь он находил товарищей, иногда развлечения в виде концертов или лекций. Правда, за юношами здесь приглядывали дежурные из взрослых учредителей и руководителей клуба, но надзор был нечувствительный и касался лишь общего порядка. Конечно, каждый клуб имел свои порядки и правила, ставил перед собой различные задачи, но все они имели общую цель — оказать «облагораживающее» влияние на своих членов. Говоря о воспитании молодежи, русские современники отмечали специфические нетрадиционные формы — трудовые милитарные учреждения.
Трудовых учреждений в Лондоне было немного, так как труд мальчиков во 2-ой половине XIX в. имел большой спрос, и юноша, искавший работу в течение долгого времени, был явлением редким. С.И. Рапопорт в своей статье отмечал, что благодаря инициативе Джона Макгрегора, пользовавшегося помощью известного филантропа, графа Шефтсбери, в Лондоне в 1851 г. была основана первая Shoe Black Brigade, бригада сапожных чистильщиков, составленная из уличных беспризорных мальчишек 14—16-летнего возраста. Из полученной выручки определенная часть шла на покрытие расходов по его содержанию, а остальная вносилась в банк или сберегательную кассу на имя мальчика. Достигнув 16 лет, мальчики должны были выходить из бригад и обычно пристраивались либо в армию, флот, либо в частные заведения. Другой формой нетрадиционного воспитания были милитарные учреждения, занимающиеся только воспитанием мальчиков. Автор статьи называет их «самыми оригинальными и курьезными выдумками», которые возникли в 80-е гг. XIX в. по инициативе жителя Глазго В. Смита. Целью «бригады мальчиков» было развитие у мальчиков привычек послушания, благоговения, дисциплины, самоуважения, то есть всею того, что составляло «истинный характер христианина». Мальчиков обучали «военной муштре», но при этом не забывали о религиозном воспитании, но в основном образование продолжало оставаться «делом состоятельных классов». Для девочек и девушек из семей рабочих или приехавших из провинции создавались клубы. Целью клубов было поддержание молодых работниц на «пути честного труда, забота о нравственной поддержке, умственном и профессиональном развитии, учреждение общежитий, занятий, собраний». Структура клубов, создаваемых в 80-е гг. XIX в., могла быть различной, занятия велись по арифметике, английскому языку, рукоделию, музыке и т.д., выбор предметов зависел от желания девушки, при клубах имелись общежития, за пользование которыми взималась незначительная плата, во главе клубов стоял Совет. Самым старым, известным и многолюдным был клуб «Soho Club», созданный по инициативе дочери лорда Стенли. Русские современники особо выделяли тот факт, что система воспитания для девочек и девушек из рабочих семей создавалась на основе благотворительной деятельности представительниц «высших сословий». Особенностью деятельности воспитательных учреждений для девушек, по мнению «Вестника Европы», являлось нравственное воспитание, предотвращение искушений, для усиления нравственного воздействия за каждой девушкой закрепляли «корреспондента» из членов общества, привлекали девушек к активному участию в общественных работах.
И. Янжул, Ан. Арвич, С.И. Рапопорт стремились донести до своих читателей мысль о том, что система воспитания и образования представителей «несостоятельных сословий» требует внимания не только государства, но и общества. В целом русские публицисты, сотрудники журнала «Вестник Европы» отмечали, что система воспитания и образования для рабочих способствовала их духовному развитию, образование становилось общедоступным, но, безусловно, оно было традиционным, имело свои особенности в зависимости от того, к какому классу принадлежал человек. Расширение вмешательства государства в сферу народного образования в 70-80-е гг. XIX в. привело к значительным результатам: повысился уровень образования среди рабочих и прочих представителей «низших слоев», реформа отражала необходимость новой тактики по отношению к рабочему классу — усовершенствование системы народного образования.
Итак, русские публицисты способствовали обогащению образа Английской викторианской эпохи новыми чертами, но это не означало, что русское просвещенное общество отказалось от критики «Туманного Альбиона», журнал, тем не менее, отличался сдержанным гоном, стремился показать преимущество конституционного строя, стремление английского правительства в проведении реформ. Журналисты обращали внимание российского общества на возможности социального реформирования и его положительные результаты, подчеркивая роль благотворительности и деятельности филантропов из различных слоев «высших классов», а также, выделяя нетрадиционные формы воспитания молодого поколения Англии. Однако следует отметить, что публикации в иностранном отделе журнала носили информационный характер.
