Кожевенные заводы Чебоксарского уезда
Кожевенные заводы Чебоксарского уезда.
По поданным в 1723 году сказкам посадских людей Чебоксар, 17 человек отмечены в «мастерстве кожевенном», а И. Пичугин, А. Киселев, А. Федоров, Г. Кологривов — как владельцы малых кожевенных предприятий. Интересные данные имеются в записях чебоксарских кожевенных предприятиях, составленной в мае 1725 года. Согласно описи, кожевенных мастерских числилось 25, из которых одна не действовала. Фактуры крупных предпринимателей М. Игумнова, С. Игумнова, И. Пичугина, Г. Колокольникова содержали по 10—12 рабочих ёмкостей, в некоторых цехах установлено по 4—5 чанов, а в большинстве — по 1—2 ёмкости. Кожевни с количеством чанов от 4 до 12 обслуживались 5—20 работниками. На четырех заводах перечисленных купцов в производстве находилось от двух до шести тысяч кож, на остальных — менее одной тысячи. Владельцы восьми заводов изготовленную продукцию вывозили к Петербургскому порту для экспорта, другие продавали скупщикам или пускали на «расход в Чебоксарех и уезде», а один из владельцев «делал чужия кожи, а не свои». Из восьми заводов, изготовлявших продукцию на вывоз, шесть основаны путем приложения купеческого капитала и два — ремесленниками. Любопытно, что, если на купеческих заводах в качестве мастеров работали ремесленники и городовые бобыли, то на общем «заводе» А.К. Кадомцева и И.В. Зарубина, бывших ремесленников, в качестве мастеров работали сами владельцы. В числе владельцев 16 мелких кожевен, не работавших на экспорт, большинство — бывшие и настоящие ремесленники, которые, как правило, сами же и выполняли обязанности мастера. Однако в числе владельцев мелких «заводов» были и купцы, ранее изготовлявшие продукцию даже на вывоз, но ко времени составления описи разорившиеся.
В 1745—1746 годах среди владельцев кожевенных предприятий отмечены чебоксарские купцы М. Котельников, Г. Бронников, Т. Кадомцев, Г. Кологривов, И. Цапинский. В продолжение 40-х годов XVIII века в городе действовали восемь крупных кожевенных предприятий, продукция которых отправлялась в Петербург для вывоза за границу. В 50-х годах число таких «заводов» увеличилось до девяти. В ходе освидетельствования ущерба от пожара 1758 года в Чебоксарах было зафиксировано, что сгорели кожевенные заведения М. Колокольникова, Д. Белова, Г. Бронникова, Ф. Распопина, Т. Кадомцева и других. Наиболее значительный ущерб понесли К.Ф. Кадомцев, у которого сгорели оборудование, сырье и продукция на кожевенном и «сальном» предприятиях на 1000 рублей, и Г.Г. Бронников, потерявший в результате пожара 1500 рублей, погорели его два кожевенных предприятия и одно салотопенное. Многие из них восстановили свое производство после пожара.
Кожевенные заведения различались по размерам. Эта дифференциация прослеживается даже по тексту документов. Так, крупные заведения 1760-х годов (владельцы — Т. Кадомцев, вдова М. Котельникова, Г. Бронников, Г. Кологривов, А. Игумнов) именуются в них «фабриками». Сырья в городе для них было недостаточно, поэтому «сырые кожи закупают в других разных городах» и уездах. На «фабрики» сырье привозили и другие поставщики. В 1766 году девять чебоксарских купцов заявили, что «торг производят сырыми кожами» и продают на здешние «фабрики». Были и мелкие производители. Так, в 1766 году А. Распопин, И. Тимофеев, А. Кожевников, И. Колков и другие (всего 10 человек, из них два цеховых) объявили, что «выделывают кожи на внутреннее употребление каждый при своем доме яловочные мелкие, також и козловые и бараньи по самому малому числу». Крупный ущерб понесли чебоксарские купцы — владельцы кожевен и салотопенных предприятий (Г. Бронников, А. Кадомцев, А. Ядринцов, И. Лакрев, К. Куртыбышев, Ф. Белов) в результате пожара 1773 года на общую сумму 8435 рублей.
С 70-х годов XVIII века чебоксарские кожевенные предприятия, не выдержав конкуренции с быстро крепнущим производством в Казани, стали приходить в упадок. В 1770-х годах в Чебоксарах действовали три крупных кожевенных заведения (И. и А. Кадомцевы, Г. Бронников, А. и Ф. Кологривовы) и восемь салотопенных предприятий, продукция которых отпускалась к Санкт-Петербургскому порту для вывоза за границу. Среди владельцев салотопенных заведений отмечены уже известные фамилии и имена: Г. Бронников, Ф. Белов, А. Колокольников, М. и П. Корепины, С. и В. Клюевы. Продолжали работать мелкие кожевни, продукция которых реализовывалась на внутреннем рынке. По ведомости магистрата 1775 года таковых числилось 11 человек. К концу века осталось 13 кожевен. Принадлежали они как купцам, так и мещанам. На каждом заводе работало по 5—6 человек. Но производственные мощности были невелики — по одному чану, позволявшему выделывать от 100 до 500 кож в год.
Сущность кожевенного производства.
Сырые кожи и дубовое корье скупались у крестьян близлежащих селений. Сандал, квасцы в основном поставлялись из Санкт-Петербурга и с Макарьевской ярмарки. В 1743 году в описи товаров чебоксарского купца Ф.Д. Халтурина, купленных на Макарьевской ярмарке, значатся медь зеленая, квасцы, сандал, купорос и другие товары. В 90-х годах XVIII века в Чебоксарах был один юфтяной завод. Имея единственный чан, он позволял пяти работникам выделывать до 2300 кож. Готовая продукция сбывалась на Макарьевской ярмарке по цене от 12 до 13 рублей.
Крупные купцы, владевшие кожевенными «заводами», держали также салотопенные заведения, которые назывались «сальными заводами». К 70-ым годам XVIII века в Чебоксарах располагалось девять салотопенных цехов. В 90-х годах XVIII столетия продолжало работать только пять. Их мощности были невелики: по одному рабочему котлу. Каждое заведение перерабатывало по 7—10 тысяч пудов сала, в производстве было занято пять-шесть вольнонаемных работников. Полученный продукт поставлялся на продажу в Санкт-Петербург, где на бирже шел по цене 5,5—6 рублей за пуд.
Благодаря наличию салотопенного производства в городе в последней четверти XVIII века имелись мыловарни. Ими владели чебоксарские купцы второй гильдии В.К. Клюев, И.С. Клюев, А. В. Колокольников. На предприятиях использовался наемный труд, что позволило наладить значительные объемы производства. На первом заводе производилось до 2000 пудов мыла в год, на втором — 3300, на третьем — 5000. Реализация мыла осуществлялась частично в Чебоксарах и близлежащих уездах, частично — в Санкт-Петербурге.
С начала XVIII века в Чувашии стала развиваться лесная промышленность в связи с острой необходимостью на нужды кораблестроения. Все лесопильные «заводы» или «пильные мельницы» располагались на территории уездов, в основном на них работали крестьяне. Причем «пильные мельницы» заводились только там, где в распоряжении имелся строевой дубовый лес. Дубни иногда располагались рядом с обычными мельницами. Чебоксарские купцы и промышленники мало занимались этой отраслью. По документам известны единичные случаи владения. В 1723 году посадский человек И.С. Пичугин вместе с мельницей на два постава содержал дубную толчею в Чебоксарском уезде на реке Кинере. В 1768 году закупкой леса для последующей его отправки в Астрахань на строительство канала занимался отстав¬ной капитан И.И. Соловцов. А в 1772 году он в Козьмодемьянском уезде на левобережье Волги построил «пильную мельницу», которая продолжала работать и в 1780—1790-х годах. На нее «бревна к распилению доставляются обывателями ближних от мельницы селениев из лесов тамошних; доски отправляются вниз по реке Волге в лежащие города». В 1769 году работала дубня купца М.И. Кононова, на которой изготавливалось дубовое корье. В конце XVIII века в Чебоксарском уезде пильную мельницу устроил бывший экономический крестьянин Клементий Астраханцев. На пильной мельнице имелись две рамы, позволявшие распиливать 1300 бревен в год и больше. В 1790 году мельница была возведена им вторично.
