ИССЛЕДОВАНИЕ МНОГОСЛОЙНОГО ПОСЕЛЕНИЯ УТЮЖ I НА СУРЕ
ИССЛЕДОВАНИЕ МНОГОСЛОЙНОГО ПОСЕЛЕНИЯ УТЮЖ I НА СУРЕ
Среднее Посурье представляет собой территорию, археологически изученную недостаточно. Наименее обследованными являются районы, расположенные на стыке Чувашии, Мордовии и Ульяновской области. В одном из таких районов летом 2006 г. совместной экспедицией Ульяновского государственного университета, Самарского государственного педагогического университета, Чувашского государственного института гуманитарных наук, Чувашского естественно-исторического общества «Terra incognita», Алатырского краеведческого музея было начато исследование нового многослойного поселения, представляющего значительный интерес в связи с проблемой взаимодействия лесного и лесостепного населения Среднего Поволжья в эпоху первобытности и средневековья.
Памятник открыт алатырским краеведом Ю.Б. Новиковым в начале 70-х гг. XX столетия. В 1974 г. его, возможно, посетил В.Ф. Каховский, возглавлявший Чувашскую археологическую экспедицию в окрестностях г. Алатыря. В последние годы наблюдение за состоянием сохранности памятника проводил директор Алатырского краеведческого музея А. В. Коноваленко, сообщивший о нарушении целостности культурного слоя памятника и собравший в выбросах из ям кремневые изделия и обломки лепной керамики 2 видов: льяловской и волосовской.
Поселение расположено в окрестностях г. Алатырь на мысу 2-й надпойменной террасы р. Сура, образовавшемся при слиянии Суры с рекой Бездна (рис. 1). Ныне русло реки Бездна находится в 4,5 км севернее, а по ее старой долине протекает небольшая речка Утюж, впадающая в Суру северо-западнее в 400 м. Долина реки Утюж в 70-х гг. XX в. спрямлена в ходе мелиоративных работ, края террасы выравнены, имеющиеся ранее береговые выступы срезаны. Склоны террасы укреплены противоэрозионной обваловкой, препятствующей стоку талых вод и предохраняющей террасу от размыва. Вдоль современного края террасы проходит заброшенная полевая дорога. В пределах одного из таких частично срытых береговых выступов и располагается поселение. Оно приурочено к небольшой возвышенности, окруженной с 3-х сторон слабыми эрозионными понижениями, а с 4-й — береговым откосом. Площадка поселения приподнята над соседними участками террасы на 0,6 м, а над урезом р. Утюж — на 3,5—4 м. Ее протяженность составляет порядка 160 м, а ширина — 25 м. К моменту обследования поверхность террасы была покрыта густой травой и задернована, сельскохозяйственные работы здесь не проводились. На поверхности дюны прослежено несколько ям различной формы и размера, назначение которых оказалось не вполне ясным. Возможно, они оставлены охотниками, раскапывавшими лисьи или барсучьи норы, или служили для добычи песка (рис. 2).
В ходе проведения охранно-спасательных работ в пределах возвышенности вблизи края террасы заложен раскоп, состоящий из 4 линий квадратов 2 х 2 м общим числом 32. Площадь раскопа составила 128 кв. м. Квадраты ориентированы по сторонам света. Для контроля за стратиграфией отложений оставлено 6 бровок шириной 0,7 м.
В ходе вскрытия в пределах раскопа было выявлено следующее строение культурных отложений:
- дерновое покрытие — 0,1 м,
- пахотный слой — до 0,2 м,
- серый песок — 0,2-0,3 м,
- белый песок — материк.
Верхняя часть культурного горизонта была основательно переработана в результате длительной распашки террасы, и разновременные материалы залегают вперемежку в пахотном слое мощностью 0,25-0,3 м. Под слоем распашки обнаружены следы сгоревшего леса в виде обширных углистых красноватых пятен-прокалов, уходящих вглубь фунта и значительно затрудняющих выделение древних объектов. В центральной части раскопа выявлен обширный котлован двухуровневого жилища и комплекс разновременных хозяйственных ям.
Жилище
Жилище проявилось сразу под пахотным слоем на глубине 30 см от поверхности в виде обширного бесформенного пятна темно-серого песка, занимающего практически всю центральную часть раскопа (рис. 3). Выходы светлого песка были обнаружены только по углам раскопа в квадратах 1, 2, 6, 19, 28. В местах потемнения грунта отмечались зоны концентрации находок. На глубине 40 см наметились контуры северной стенки котлована, его юго-западного и юго-восточного углов. На глубине 50 см жилищное пятно приобретает под прямоугольную форму, отчетливо проявляются южная, восточная и, частично, западная стенки котлована, частично уходящего за пределы раскопа. Находки сконцентрированы в пределах заполнения жилища широкой полосой по всему периметру вдоль стен, а центральная часть котлована практически свободна от находок. На глубине 60 см края котлована приобретают линейные очертания, проявляется северо-восточный угол жилища. От жилищной западины отделяется прорезающая котлован, а, следовательно, имеющая более поздний возраст, яма 5. На глубине 70 см внутри жилищной западины на фоне темно-серого песка проступают нечеткие пятна коричневатого песка и красноватого прокала, связанные с полом льяловского жилища. Пятна занимают всю центральную часть котлована и не подходят к его краям. С ними связана зона концентрации льяловской керамики и кремня. В южной части жилищной западины в квадратах 16, 17, 20, 21 обнаружен останец белого материкового песка неправильной формы размерами 200 х 80 см. На глубине 80 см контуры жилища сохраняют прежние очертания. В пределах котлована выявлено 2 пятна прокаленного песка коричневато- красного цвета. Прокал в квадратах 14, 15, 22, 23 имеет овальную форму и размеры 130 х 110 см. Второй прокал почти правильной округлой формы обнаружен в квадрате 17. Его размеры составляют 90 х 90 см. У южной стенки жилища в квадратах 17—20 обнаружено заметное потемнение грунта, приблизительные размеры которого на уровне зачистки составили 110 х 108 см. С потемнением связаны находки фрагментов ранненеолитической керамики. Находки концентрируются преимущественно в центральной части котлована на участках квадратов 14—16. Небольшие группы находок отмечены вдоль бортов жилища. На глубине 90—100 см появилось дно жилищного котлована. Находки немногочисленны и рассеяны по всему полу жилища. Лишь небольшие скопления ранненеолитической и льяловской керамики отмечены в центральной части котлована и у его южной стенки. При зачистке материкового дна котлована обнаружены ямы 6, 7, 10. Характер культурных отложений в пределах заполнения жилища прослеживается по профилям бровок и западной стенки раскопа (рис. 4).
На профиле западной стенки раскопа жилищному котловану соответствует участок квадратов 22—26. Здесь жилище врезается в материковый белый песок на 1 м. В основании заполнения котлована находится пол, образовавшийся в результате жизнедеятельности обитателей жилища. Он представляет собой слой темно-серого углистого песка толщиной около 20-23 см. Северная стенка котлована в квадрате 25 сохраняет отчетливый вертикальный профиль, южная — в квадрате 22 — имеет пологие очертания. Нижний уровень пола котлована на участке квадратов 24, 25 горизонтальный и ровный, на участке квадратов 22, 23 появляется небольшая приподнятость. Темно-серый углистый песок в пределах котлована перекрывается слоем сыпучего серого песка, образовавшегося после запустения жилища. Контакт между слоями темного и серого песка носит постепенный характер. Мощность слоя серого песка колеблется от 12 до 30 см. В свою очередь, серый песок прорезается слоем темно-серого песка мощностью до 50 см. Нижняя граница темно-серого песка волнообразная и достаточно четкая. В квадрате 22 видно, что границы позднего котлована совпадают с границами более раннего. На участке квадратов 25, 26 со слоем темно-серого песка связан углубленный выход из жилища.
На профиле центральной бровки (квадраты 13—18), пересекающей жилище по линии север—юг, подтверждается наличие 2 разновременных жилищ, выстроенных на одном месте. Котлован раннего жилища имеет глубину около 1 м и протяженность 10 м. Его северная и, особенно, южная стенки котлована сохраняют вертикальное положение. Заполнением пола котлована является слой темно-серого углистого песка мощностью до 30 см. Он перекрывается слоем серого песка, в который, в свою очередь, врезается котлован более позднего жилища, полом которого является слой темно-серого песка. Протяженность позднего котлована вдоль разреза достигает 9 м, глубина — 70 см.
Его пол изрыт ямами, проникающими в нижележащие слои. В квадрате 17 в заполнении крупной ямы отмечается очажная прослойка прокала.
На профиле южной поперечной бровки (квадраты 5, 8, 17, 20) два уровня заполнения сохраняются. Котлован раннего жилища имеет глубину 1 м и ширину 5 м, восточная стенка сохраняет вертикальный профиль, западная — более пологая. На границе квадратов 17, 20 прослеживается материковый выступ шириной по разрезу 120 см. Котлован позднего жилища имеет глубину около 60 см и оказывается на 40 см уже раннего котлована. Из него вниз впущена крупная и глубокая яма, в свою очередь, прорезанная современной ямой.
На профиле северной поперечной бровки (квадраты 3, 10, 15, 22) наиболее отчетливо прослеживается некоторое смещение разновременных котлованов относительно друг друга. Котлован раннего жилища по-прежнему имеет глубину около 1 м. Его видимая ширина на бровке составляет 5 м 30 см. Восточная стенка имеет вертикальный профиль, а западная находится за пределами раскопа. Дно горизонтальное, его заполняет слой темного песка, перекрытого серым песком. Поздний котлован имеет глубину 70 см. Его восточная стенка на 60-70 см смещена на запад. Западной стенки не прослежено. Заполнением является темно-серый песок. Дно горизонтальное, из него в нижележащие слои впущена яма.
Таким образом, анализ стратиграфии и планиграфии однозначно свидетельствуют о существовании двух периодов в истории жилища: ранненеолитического и льяловского.
Ранненеолитическое жилище было углублено в землю от современного уровня на 1 м. Его котлован имеет прямоугольную форму и размеры 10 х 5 м. Длинной осью жилище ориентировано вдоль берегового откоса по линии север—юг. Стенки котлована местами сохраняют вертикальный профиль, что свидетельствует о наличии в прошлом крепежа из органического материала. Пол жилища горизонтальный одноуровневый, в южной части котлована сохранился столообразный материковый останец, поврежденный крупной льяловской ямой (№ 10). Назначение данного материкового останца не вполне ясно, поскольку он был сильно поврежден в более позднее время. Возможно, он использовался в качестве основы для приподнятого над полом очага. Пол жилища ровный, горизонтальный. На полу прослежено несколько ям и неполных развалов ранненеолитических сосудов, свалившихся с земляных полочек по краю котлована после их разрушения. Отчетливого выхода из жилища установить не удалось. Предположительно, он расположен в пределах еще не раскопанного северо-западного участка жилища и обращен в сторону реки. Заполнением жилища является углистый темный песок, перекрытый серым песком.
Льяловское жилище сооружено в западине, оставшейся от ранненеолитического жилища. Котлован льяловского жилища отличается несколько меньшими размерами и глубиной, не превышающей 0,7 м. Заполнение пола льяловского жилища окрашено сильнее и содержит большее количество находок, что, возможно, указывает на большую продолжительность его существования. Выходом из жилища служила направленная в сторону реки и углубленная на 1 м в землю траншея на стыке квадратов 25, 26. Ее ширина по верху составляет около 100 см, а по низу — 70 см. Южная стенка траншеи имеет вертикальный профиль, что указывает на наличие в прошлом крепежа. С полом льяловского жилища связано несколько ям и скоплений льяловской керамики и кремня (рис. 5).
Ямы
В процессе разборки культурных отложений за пределами жилищной западины и внутри ее удалось проследить 11 разновременных ям.
Яма 1 обнаружена в квадрате 4 в виде округлого пятна темно-серого цвета размерами 114 х 114 см. Глубина ямы составила 28 см. Дно округлое, стенки пологие. Заполнением является однородный темно-серый песок, содержащий единичные обломки льяловской керамики и резец на кремневом отщепе.
Яма 2 обнаружена в квадратах 3 и 4 в виде пятна темно-серого цвета размерами 265 х 67 см, уходящего под восточную стенку раскопа. При разборке ямы выяснено, что она имеет округлое дно и пологие борта, глубина ямы составляет 53 см. Заполнением является темно-серый песок с прослойкой коричневого песка мощностью до 15 см. В числе находок отмечаются обломки льяловской (4 шт.) и волосовской керамики (1 шт.), кремневый осколок, микропластина, ребристые пластины (2 шт.).
Яма 3 обнаружена в квадратах 6 и 7 в виде темно-серого пятна размерами 260 х 77 см, уходящего под южную бровку.
Глубина ямы составляет 58 см. Дно округлое, борта пологие. Придонная часть заполнена темно-серым песком, перекрытым слоем серого песка. Целостность заполнения нарушена кротовинами и углистыми пятнами от корней сгоревших деревьев. Находок не обнаружено.
Яма 4 проявилась в квадратах 7,8 в виде овального пятна размерами 60 х 39 см. Ее глубина составила 13 см. Дно чашевидное. Яма заполнена однородным, слабо прокрашенным, серым песком без находок.
Яма 5, найденная в квадратах 1,2,11,12 в виде округлого пятна темно-серого цвета размерами 208 х 167 см с концентрической прослойкой серого песка. Глубина ямы составила 70 см. Дно округлое, заполнение имеет слоистость с просадкой по центру. В основании заполнения в слое темно-серого песка обнаружены обломки 3 волосовских сосудов, скопление рыбьих костей и чешуи, принадлежащих окуню, плотве и ершу. Выше залегают чередующиеся прослойки серого и темно-серого песка, содержащие обломки 2 льяловских горшков и кремневые изделия: нуклеусы (3 экз.), отщепы (9 экз.), пластины (2 экз.), скребки (2 экз.), отщепы с обработкой (3 экз.), заготовку и обломок наконечника стрелы.
Яма 6 найдена в квадратах 17—20 в виде округлого пятна темно-серого песка размерами 80 х 80 см. Глубина ямы достигает 20 см, она имеет округлое дно и заполнена однородным темно-серым песком, содержащим обломки ранненеолитической керамики (4 экз.).
Яма 7 найдена в квадрате 14 в виде округлого пятна темно-серого песка размерами 50 х 50 см. Ее глубина достигает 30 см. Она имеет котловидную форму и заполнена однородным темно-серым песком, содержащим обломки ранненеолитической (3 экз.) и льяловской (3 экз.) посуды, кремневые осколки, отщепы и чешуйки (8 экз.).
Яма 8 находится в квадратах 25, 26 в виде вытянутого пятна темно-серого цвета размерами 180x90 см, уходящего под западную стенку. Глубина ямы 35 см, дно горизонтальное, южная стенка вертикальная, а северная — пологая. Заполнена она однородным темно-серым песком, в котором обнаружены обломки волосовской (2 экз.), льяловской (4 экз.) и ранненеолитической керамики (1 экз.), кремневые отщепы и чешуйки (10 экз.), обломки наконечников стрел (2 экз.), целый и незавершенный наконечники копий, пластина и 2 отщепа с ретушью.
Яма 9 выявлена в квадрате 31 в виде округлого пятна темно- серого цвета размерами 176 х 125 см, уходящего под северную и восточную стенки раскопа. Пятно прорезает соседнюю яму 11 и линзу прокаленного песка в квадрате 31. Глубина ямы достигает 28 см. Ее дно округлое, борта пологие. Заполнение слоистое. В основании лежит прослойка темно-серого песка, перекрытого серым песком. Прослежены следы нарушения заполнения крупной кротовиной. Находок не обнаружено.
Яма 10 найдена в центральной части жилища в квадратах 16, 17 в виде овального пятна темно-серого песка размерами 250 х 140 см. Глубина ее достигает 70 см. Форма ямы воронковидная, дно плоское, с восточной стороны имеется приступка, характерная для ям-погребков. В заполнении ямы кроме развалов 4 льяловских сосудов найдены отдельные обломки ранненеолитической посуды (4 экз.), кремневые отщепы (3 экз.) и орудия: скребки на отщепах (3 экз.), отщеп и сечение ребристой пластины с ретушью.
Яма 11 выявлена в квадратах 31 и 32 в виде округлого пятна размерами 200 х 185 см концентрического строения: центр представлен серым песком, а края — темно-серым. Глубина составляет 60 см. Прорезает линзу прокаленного песка в квадрате 31 и, в свою очередь, режется ямой 9. Дно в центре ямы чашевидное, по южному краю фиксируется горизонтальная полочка. Низ ямы заполнен темно-серым песком, выше наблюдается чередование слоев серого и коричневого песка. В числе находок находятся обломки ран не неолитической керамики (3 экз.), микропластина, кремневые отщепы и чешуйки (5 экз.), кусок песчаника и абразив.
Характер заполнения и находок позволяет установить культурно-хронологическую принадлежность большинства ям. Так, ямы 6 и 7 имеют ранненеолитическую принадлежность. За пределами жилища зафиксировать такие ямы на основании литологических признаков не удалось по причине распаханности поверхностного слоя поселения и слабой окрашенности их заполнения, не отличимого по цвету от вмещающего грунта. К числу льяловских ям можно отнести сооружения №№ 1 и 10.
Сложнее определить атрибуцию ям 3 и 4. Хотя они и не содержат находок, но заполнены однородным серым песком, как и льяловская яма 1. Судя по профилям бровок и стенок раскопа, в пределах льяловского жилища ям было значительно больше, чем удалось проследить на фоне углистого заполнения ранненеолитического жилища. Волосовским временем датируются ямы 2, 5, 8, 10. Все они имеют многослойную структуру и содержат находки своего времени. Не вполне ясной остается культурно-хронологическая атрибуция ямы 9, режущей волосовскую яму И. Не исключено, что она имеет средневековый возраст.
Основные комплексы находок
Мыс в прошлом занимал выгодное топографическое положение у слияния двух крупных рек и в силу этого обстоятельства неоднократно посещался людьми, о чем свидетельствуют разновременные комплексы находок от эпохи мезолита до эпохи позднего средневековья включительно.
Наиболее ранним является комплекс кремневых изделий мезолитической поры. Фрагменты мезолитического слоя были обнаружены за пределами жилищного котлована в самом основании культурных отложений в толще серого песка, перекрывающего материковый песок белого цвета. С ним связано около 3 десятков отщепов, чешуек, микропластин, а также немногочисленные орудия на отщепах и пластинах: пластина с оформленным насадом и обломанным концом (наконечник стрелы?) (рис. 6: 3), концевой скребок на отщепе (рис. 6: 16), ретушный резец. Однако основная часть мезолитической коллекции выделена из заполнения жилища и других поздних сооружений по цветовому составу кремневого сырья и технологическим особенностям изделий.
По приблизительным подсчетам мезолитический комплекс насчитывает около 130 отщепов, нуклеусов, микропластин и орудий из качественного кремня дымчатого, серого, насыщенного серого, кремового цветов. В числе нуклеусов выделяются конические, призматические, торцевые (рис. 6: 1, 2). Все они сильно сработаны и несут на поверхности следы снятия микропластин. Среди орудий встречаются: пластинки и их сечения с ретушью (рис. 6: 4, 6, 7, 8); резцы краевые на сломе пластин и отщепов, нуклевидные, ретушный (рис. 6: 5, 19, 20); скребки на отщепах однолезвийные, двухлезвийные, трехлезвийные, скребки-резцы, скребки на пластинах: с выделенной головкой, арочные (рис. 6: 10—12, 14—17, 26); орудия на отщепах: струги (рис. 6: 25), ножи (рис. 6: 18), скобель (рис. 6: 24); острия на пластинках и отщепах (рис. 6: 21—23), черешковый наконечник стрелы постсвидерского типа (рис. 6: 13). Сходный в типологическом и сырьевом отношении пластинчато-отщеповый кремень в последние годы получен на Ховринском многослойном поселении на территории расположенного по соседству Ульяновского Посурья. Близкие характеристики имеет и кремневый инвентарь позднемезолитических комплексов Марийского и Чувашского Поволжья.
Ранненеолитический комплекс керамики и кремня выделен на дне ранненеолитического жилища и в ямах. Коллекция ранненеолитической керамики по венчикам насчитывает примерно 14 сосудов, изготовленных из илов с примесью охристых включений. Реконструированные сосуды имеют слабо прикрытую горловину и прямые с плоским срезом венчики. Под горловиной у всех сосудов проходит одинарный поясок цилиндрических ямок и жемчужин (рис. 9: 3), у трех — срез горловины гофрирован наколами (рис. 7; 8: 3, 4). Среди обнаруженных днищ одно является приостренным (рис. 7), а другое — плоским (рис. 9: 5). Поверхность сосудов хорошо заглажена и залощена. Два сосуда лишены орнамента и имеют лишь ямочный поясок под венчиком (рис. 8: 2; 9: 1). Остальные украшены треугольным наколом (4 экз.) (рис. 8: 4, 5; 9: 8, 9), треугольным наколом в сочетании с широкой проглаженной полосой (1 экз.) (рис. 8:1), треугольным наколом в сочетании с ногтевидными насечками (1 экз.) (рис. 7), скобковидным наколом (4 экз.) (рис. 9: 2—4, 7), торцом тонкой цилиндрической палочки (1 экз.) (рис. 8: 3), насечками и гладким штампом (1 экз.) (рис. 8: 7). Орнамент носит зональный характер и покрывает преимущественно верх и низ сосуда, а средняя часть остается гладкой. Орнаментальными мотивами являются горизонтальные ленты из рядов наколов, диагонально-шевронные композиции, косая решетка.
Учитывая общую малочисленность коллекции ранненеолитической керамики и планируемое продолжение полевых работ представляется преждевременным высказывать окончательные версии о культурной принадлежности данного памятника. Однако в рамках осмысления полевых наблюдений нельзя не отметить некоторое своеобразие накольчатой керамики Утюжской стоянки на фоне большинства известных древностей с накольчатой керамикой Среднего Поволжья. Это своеобразие проявляется в изготовлении остродонной, а не плоскодонной посуды, использовании в орнаментации наряду с наколами треугольной формы различных скобковидных и под цилиндрических оттисков, широких проглаженных полос, в том числе и в сочетании с треугольным наколом. Сопоставление с культурами соседних территорий выявляет, что отпечатки цилинд¬рической палочки и скобковидные оттиски орнаментира достаточно широко используются при орнаментации ранненеолитической посуды многих культур степного юга Восточной Европы: орловской, ракушечноярской, киево-черкасской, буго- днестровской, сурской. Присутствие отмеченных орнаментальных и морфологических элементов ощутимо и на ранненеолитической посуде Волго-Окского междуречья, Похоперья [5, рис. 18—21; 6, рис. 3], Подонья [7], с которыми утюжскую ранненеолитическую керамику сближает остродонность посуды, использование ямочно-жемчужных поясков и состав глины.
Более развитый облик имеет несколько обломков накольчатой и гребенчатой керамики, найденные в пахотном слое и непосредственно не связанные с заполнением ранненеолитического жилища. К ним относится обломок горловины закрытого сосуда с утолщением-наплывом изнутри и орнаментом из ноггевидных насечек под венчиком (рис. 3: 6), а также обломок стенки с мелкозубчатым гребенчатым штампом (рис. 4: 6). Аналогичные скошенные венчики с наплывами-утолщениями характерны для накольчатой керамики Отарской VI, Дубовской III и некоторых других стоянок Марийского Поволжья, датируемых началом второй четверти V тыс. до н.э. [8, с.138]. Культурно-хронологическая атрибуция фрагмента гребенчатой керамики затруднена из-за его единичности.
Ранненеолитический кремень выделить значительно сложнее, чем мезолитический. Обнаруженные на полу ранненеолитического жилища каменные изделия малочисленны. Они изготовлены из белого, желтого и красновато-коричневого кремня, характерного в равной мере для льяловского и волосовского комплексов. Затрудняет выделение ранненеолитического комплекса и наличие перекопов слоя, при котором могло произойти механическое смешение разновременных изделий. Достаточно уверенно с ранненеолитическим комплексом связываются обнаруженные на полу жилища аморфные нуклеусы, орудия на пластинах, плитках и отщепах (рис. 10: 1, 2, 9, 10, 14, 18), шлифованное миниатюрное долотце и тесла линзовидного сечения из окремненного известняка (рис. 11: 10, 12, 14). Ранненеолитический возраст таких тесел не вызывает сомнения. Они не характерны ни для позднего мезолита, ни для позднего неолита Среднего Поволжья.
Льяловский комплекс находок является наиболее многочисленным. В пахотном слое собрано лишь небольшое количество сильно измельченных фрагментов льяловской керамики. Основные же развалы сосудов и отдельные их обломки обнаружены на дне льяловского жилища и в заполнении ям. В общей сложности насчитывается около 1200 обломков, на основе которых удается полностью или частично реконструировать 42 сосуда (рис. 12-15). Вся льяловская посуда вылеплена из глины с примесью шамота. Сосуды имеют круглое дно, прямой и прикрытый верх, скругленные или имеющие прямой срез венчики. У 2 сосудов венчики за счет выделяющих бордюрную зону горизонтальных вдавлений зубчатого штампа приобретают сходство с воротничковыми венчиками энеолитических культур степи и лесостепи (рис. 12: 1, 3; 13: 2). Орнаментация большинства сосудов однотипна и покрывает всю их внешнюю поверхность. Она построена на чередовании одинарных, реже — двойных рядов конических ямок и горизонтальных зон, заполненных рядами вертикальных, наклонных, горизонтальных, угловых, шагающих оттисков зубчатого и гладкого штампа. Специфической чертой данного комплекса является широкое использование, наряду с зубчатыми оттисками, овальных наколов, полученных углом зубчатого штампа (рис. 12: 1,9, 11, 13; 13: 1, 4—7; 14: 4, 9—11; 15: 9, 10). Переход зубчатых оттисков в наколы часто прослеживается на поверхности одних и тех же фрагментов. На некоторых сосудах имеются свободные зоны без орнамента (рис. 13: 13; 14: 2; 14: 5). В целом комплекс льяловской посуды выглядит однородным. Одновременность большинства выделенных сосудов доказывается залеганием их развалов на дне жилища и в ямах. Подобная посуда на территории Волго-Окского междуречья относится к раннему этапу льяловской культуры и датируется началом IVтыс. до н.э. Более развитый облик имеет лишь небольшой тонкостенный сосудик, украшенный исключительно белемнитными ямками без сочетания с зубчатым штампом и наколами (рис. 12:17). Он найден за пределами заполнения льяловского жилища, и его связь с остальным комплексом нуждается в уточнении.
Выделение чистого льяловского комплекса каменных изделий оказывается столь же затруднительным, как и ранненеолитического. С одной стороны, заполнение льяловского жилища нарушено поздними ямками и перекопами, через которые в неолитический слой могли попасть изделия энеолитического времени, с другой, льяловские ямы нарушают целостность ранненеолитического и мезолитического слоев. Все это приводит к механическому смешению каменных изделий. На основании формы изделий и характера их обработки с льяловским комплексом можно связать иволистные наконечники стрел и дротиков (рис. 11: 4, 5, 8), наконечники копий с широким насадом (рис. 11: 1), шлифованные кремневые топоры и тесла (рис. 11: 16), ножи и скребки на крупных отщепах (рис. 10: 3—5, 7, 8, 12, 13, 15—17, 20, 22), перфораторы (рис. 10: 25). При этом не исключено, что некоторые изданных изделий могут иметь и волосовскую принадлежность.
Комплекс волосовской керамики и сопутствующих каменных орудий найден в ямах и в заполнении жилища. Волосовская посуда изготовлена из плохо промешанной глины с примесью раковины и органических остатков, оставляющих после выщелачивания в слое характерные поры. С внутренней стороны сосуды заглажены зубчатым штампом. По форме венчиков и особенностям орнаментации выделено 7 пористых сосудов. Развалы трех из них обнаружены на дне крупной хозяйственной ямы 5, прорезающей край льяловского жилища. Два горшка имеют плавно отогнутую горловину, орнаментированную оттисками зубчатого штампа (рис. 16: 1—4). Третий сосуд отличает наличие массивного Г-образного венчика имеркского типа (рис. 9: 6, 7). Но в отличие от имеркской керамики данный сосуд орнаментирован зубчатым штампом и содержит выщелоченную примесь ракушки. Обломки еще 4 пористых сосудов обнаружены в заполнении льяловского и нижележащего ранненеолитического жилищ. Из них 2 сосуда представляют собой горшки с резко отогнутой воронковидной горловиной и орнаментом из оттисков перевитого шнура и косозубого штампа (рис. 16: 8, И), третий сосуд имеет Г-образный имеркский венчик и орнаментирован оттисками шнура и проглаженных линий, последний является округлодонной чашей без орнамента (рис. 16: 10).
Таким образом, большинство пористых сосудов связано с поздневолосовским комплексом. Одновременность бытования сосудов с S-овидными и Г-образными венчиками доказывается их совместным залеганием на дне ямы 5. Поскольку в пределах жилища большинство обломков пористой керамики концентрируется на уровне 4-го горизонта, значительно выше дна льяловского жилища, то появление отдельных обломков пористой керамики на дне льяловского и ранне неолитического жилища является результатом перекопов или иных повреждений культурного слоя.
Волосовские изделия из камня из общей массы кремня выделяются лишь на уровне отдельных типов. К ним можно отнести наконечники стрел с черешками и струйчатой ретушью (рис. 11: 2, 3, 6, 7, 9), ножи и скребки на крупных пластинах и отщепах (рис. 10: 6, 11, 19, 23), крупные бифациальные ножи, массивные скребки геометризованной формы с удлиненной ретушью (рис. 10: 21, 24), выемчатые долота и небольшие тесла из окремненного известняка (рис. 11: 11, 13).
Основное количество находок эпохи средневековья обнаружено в пахотном слое в сильно поврежденном состоянии: металлические изделия погнуты и поломаны, керамика измельчена. Небольшой комплекс грубой лепной керамики с характерной бугристой поверхностью и примесью шамота в глине связывается с именьковской культурой, датирующейся первой половиной—началом второй половины 1 тыс. н. э. Лепные сосуды имеют толстостенные днища с закраинами, стенки с перегибом-ребром, придающим сосудам биконическую форму, профилированную и прямую горловину (рис. 17: 1—6). Комплекс золотоордынского времени включает несколько десятков обломков характерной болгарской гончарной посуды красно-коричневого цвета, украшенной полосчатым лощением (рис. 17: 7—11), и тонкостенной мордовской лепной посуды с примесью измельченного шамота. В количественном отношении мордовская лепная посуда заметно преобладает над гончарной болгарской. К позднему комплексу можно отнести находки железных ножей и их обломков (рис. 17: 14, 15) , кованых гвоздей (рис. 17: 16), деталей замков (рис. 17: 19), пряжку (рис. 17: 21), восьмилепестковую бляшку-розетку (рис. 17: 17), глиняные биконические пряслица (рис. 17: 12, 13), точильный брусок из сливного песчаника (рис. 17: 18), обломки листовой бронзы, а также серебряный дирхем, чеканенный в Сарае в 1310 г. (Аверс: султан высочайший Гияс лед Дин Токтогу Справедливый. Реверс: чекан Сарая Аль Махруса. Год 710) (рис. 17: 20).
