О возникновении Чебоксарского поселения
О возникновении Чебоксарского поселения.
Решение вопроса о возникновении Чебоксарского поселения и превращения его в болгаро-чувашский город имеет долгую историю. В исторических трудах, изданных до 1861 г., урбоним «Чебоксарь» впервые упоминается под 1469 г., в связи с походом русской судовой рати под предводительством воеводы Ивана Руна на Казань. В летописи сказано: «И того же дни отплывше от Новагорода 60 верст, начевали, а на утрее обедали на Рознежи, а начевали на Чебоксаре, а от Чебоксари шли весь день, да и ночь ту всю шли, и приидоша под Казань на ранней зоре, маиа 21, в неделю 50-ю». Некоторые авторы считают, что русское войско остановилось на р. Чебоксарке. В действительности выражение «на Чебоксари» означает пребывание войска в поселении, как и сказано в комментариях к приведенной цитате в томах ПСРЛ, где она присутствует. В XV—XVII вв. в русских летописях в отношении городов, расположенных на реках и носивших названия рек, употребляли предлог «на», а не «в»: «на Москве», «на Алатыре», «на Самаре», «на Уфе» и т.д. (но: «в Нижнем Новгороде», «в Ядрине», «в Симбирске», «в Саратове», «в Астрахани» и т.д.). В книге «Городские поселения в Российской империи» (СПб., 1861. Т. II. С. 325) ошибочно отнесли эту ссылку из VI тома «Истории Государства Российского» Н.М. Карамзина к тексту о поездке великого князя Московского Дмитрия Ивановича в Мамаевскую Орду в Крым в 1371 г. После 1861 г. десятки авторов ошибочно писали о первом упоминании Чебоксар в русских летописях под 1371 г. (некоторые авторы и теперь пишут об этом). В.Д. Димитриев в статье, опубликованной в 1965 г., указал на ошибку, допущенную чиновниками МВД, а в январе 1969 г. опубликовал газетную статью «Ошибка исправлена через 104 года». В том же году директивные органы Чувашской АССР, получив справку из Института истории СССР АН СССР от 13 марта 1969 г. о первом упоминании г. Чебоксары в русских летописях под 19 мая 1469 г., разрешили городским властям отпраздновать 500-летие Чебоксар. Первое письменное упоминание города до сих пор используется как дата его основания. Она включена и в современный герб Чебоксар.
Самая ранняя дата основания Чебоксар была предложена историком-архивистом В.А. Нестеровым, но не по архивным данным, а по мифологическим соображениям. Ссылаясь на то, что в документах 1760 и 1793 гг. встречается указание на местность Ериле в Чебоксарах, он утверждал, что это название принесли в город русские язычники, сбежавшие из Суздаля в ходе подавления голодного бунта 1024 г. и в том же году основали поселение Чебоксары. Однако источники не сообщают о гонениях на язычников в 1024 г., об их бегстве на Среднюю Волгу. Активная христианизация суздальской земли началась только в 1070-х гг., а христианизация Муромской и Рязанской земель — в самом конце XI в. В начале XI в. вся территория, ставшая позже Нижегородской землей, была населена мордвой и марийцами, северная и центральная части нынешней Чувашии — марийцами. В те времена сюда не могли проникнуть русские беженцы и основать город.
Известный казанский историк и источниковед, профессор М.А. Усманов в письме автору этих строк пишет: «Из тысяч и тысяч древних городов лишь несколько десятков (но не более) имели бесспорную летописную датировку, то есть имеют письменные источники, в свое время зафиксировавшие их возникновение. Ибо в далеком прошлом при естественно обычном возникновении новых населенных пунктов в результате переселения, вытеснения откуда-либо, демографического роста и т.д. не было ни возможности, ни обычая фиксировать такое явление письменно. Вообще, заигрывание позднейших ученых со «сведениями» лишь письменных материалов, при определении возраста древних и средневековых населенных пунктов, является, мягко говоря, глубоким заблуждением — фетишизацией лишь одного типа источников. По моему глубокому убеждению, во многих случаях письменные сведения имеют лишь вспомогательное значение. Основную и самую достоверную информацию о начале любого поселения могут иметь лишь вещественные источники — археологические материалы. Ведь они почти синхронны событиям и не зависят от дырявой памяти людей».
В 1930 г. научный сотрудник Государственной академии истории материальной культуры археолог П.Н. Третьяков (в послевоенное время — член-корреспондент АН СССР) совместно с Г.П. Гроздиловым проводил в Чувашской АССР разведочные обследования городищ. Экспедицию он начал в юго-восточной части республики, которая с IX в. входила в состав Болгарской земли. П.Н. Третьяков пишет: «В бассейне р. Булы, приток Свияги, около д. Б. Тояба расположено большое городище в форме квадрата с одним закругленным краем... точную датировку мы получаем на основании керамического материала, во множестве рассеянного по пашне внутри городища. Это керамика плотной красной глины, приготовлена на гончарном круге, выложена и орнаментирована полосами и зубчатыми вдавлениями. По всем деталям она аналогична посуде типа IV Самарской Луки, рассматриваемой В.В. Гольмстен как болгарская, на что указывает наличие ее в слое самого Болгарского городища, так и других подобных памятников Среднего Поволжья. В окрестностях Тоябы зарегистрировано несколько селищ: Б. Яльчики, Байбатырево, Байтеряково, Арабузи, давших точно такую же посуду, представляющую собой большие округлые горшки, иногда с поперечными ушками, и кувшины с одной ручкой, обычно не орнаментированные. Но особенно любопытно, что, помимо этой керамики, на селищах встречена старая местная посуда, приготовленная от руки из глины с раковистой примесью и имеющая форму округлых сосудов с высокой прямой шейкой, украшенной веревочным орнаментом. По плечикам орнамент состоит из зубчатых вдавлений. Точно такая керамика встречена и на Самарской луке (тип III), где она всегда сопровождает болгарскую... Городище, близкое Тоябе, имеется на р. Б. Буле около д. Тигашево. Это также весьма солидное сооружение, укрепленное тройным валом... Совокупность этих фактов плюс характер посуды, являющейся результатом ремесленного производства, свидетельствует о наличии здесь феодального образования X—XIII вв., примыкающим к кругу «болгарской культуры». Необходимо отметить, что по Волге, в пределах Чувашии, не заходя в глубь территории, также имеются памятники, близкие южным (т.е. болгарским. — В.Д.), но не составляющие такой характерной системы. К ним относится, безусловно, г. Чебоксары с его мощным культурным слоем (т.е. болгарским культурным слоем, близким Болыиетаябинскому и Тигашевскому городищам. — В.Д.). Селище X—XIV вв. с характерным материалом исследовано в 1930 г. около д. Криуши Козловского района. Там на песчаных дюнах у берега Волги были обнаружены остатки культурного слоя, развеянного ветром и размытого водой в половодье. Керамика представлена главным образом кувшинами с вертикальным лощением, найдены несколько черенковых ножей, шлаки и наконечник пояса. ... Преимущественно в нижней части слоя найдены в значительном числе фрагменты бомбовидной керамики, орнаментированной в верхней части, с которой мы встречались не-однократно. Это небольшие сосуды с горлом диаметром 15—20 см». Если внимательно вчитаться в статью, то можно понять, что болгарские городища близ с. Большая Таяба Яльчикского района и около д. Тигашево Батыревского района относятся к X—XIII вв., вернее к X—XIV вв. Теперь установлено, что селения здесь возникли в IX в., города — в X в. П.Н. Третьяков не знал, что в последней трети XIV в. началось опустошение Болгарской земли и эти города и селения были уничтожены, превратившись в городища и селища. Поэтому он болгарский слой в Чебоксарах и Криушинское селище отнес к X—XIV вв., подобно городищам юго-восточной Чувашии. Фактически болгарский слой в Чебоксарах и Криушах продолжался в XV в. и 1-й половине XVI в. Выводы П.Н. Третьякова поддержал археолог А.П. Смирнов, считавший, что под Чебоксарами лежит мощный культурный слой с болгарскими находками.
В ходе работы Чебоксарской археологической экспедиции 1969—1970 гг. на месте ремесленной слободы, возникшей на рубеже XIII—XIV вв. были найдены замки XII—XIV вв., скребницы, известные в Новгороде в слоях XI—XIII вв. Руководители экспедиции писали: «...Не исключена возможность, что первое поселение в Чебоксарах возникло в более раннее время. Выяснение этого вопроса является одной из важнейших задач дальнейшего археологического изучения города». В 1971 и 1972 гг. раскопки велись ближе к устью Волги. В.Ф. Каховский пишет о находках, свидетельствующих о появлении поселения на левом берегу р. Чебоксарки еще в домонгольское время.
По итогам раскопок 1979—1980 гг. В.Ф. Каховский и Б.В. Каховский сделали вывод: «Керамический материал свидетельствует о том, что болгарское поселение появилось в низовьях реки Чебоксарки в домонгольский период». Известный специалист по керамике, старший научный сотрудник Института археологии РАН Н.А. Кокорина, изучив материал чебоксарских археологических экспедиций 1979—2006 гг., обнаружила немало керамики, изготовленной в Чебоксарах в XII — начале XIII вв. в домонгольский период. Она делает вывод: «Раннее гончарство Волжской Болгарии было связано с возникновением торговых факторий по берегам Волги и Камы. Городское гончарство, ориентированное на широкий рынок, возникло в глубине болгарских территорий, и среди них можно назвать для Закамья — Биляр, а для Предволжья — Хулаш. Для второй половины домонгольского периода характерно распространение болгарского гончарства на соседних территориях, в том числе вдоль водных торговых путей... Почти все они имели статус сторожевых пунктов-крепостей на водных путях. Не исключено, что и в Чебоксарах в XII — начале XIII в. появляются в связи с его сторожевым статусом поселения и гончарные мастерские, расположенные в нижней приустьевой части р. Чебоксарки». Этот вывод автора очень важен для утверждения о существовании Чебоксарского поселения в X — начале XIII вв. При этом сторожевом, административном пункте, торговой фактории, как предполагает Н.А. Кокорина, в устье Чебоксарки была возведена, разумеется, небольшая деревянная крепость. Керамические изделия распространялись и вне нее. Вероятно, в крепости располагались чиновники, военные, торговцы, остальное население могло жить вне нее. Указанное П.Н. Третьяковым болгарское селище X—XIV вв. в Криушах также являлось сторожевым пунктом на Волге — в устье р. Аниш.
Данные археологических исследований позволяют считать, что в X в. в устье р. Чебоксарки возникло болгаро-чувашское поселение, первоначально как сторожевой пункт волжского судоходства, ставший, вероятно, и местным административным пунктом и торговой факторией, обслуживающей марийское население. Оно еще не было городом.
Известны чувашские легенды и предания о возникновении Чебоксар. Еще в 1763—1765 гг. подполковник А.И. Свечин записал: «Шебашкар был изрядного жития доброй человек, почему за отменную ево между прочими жизнь имел от соседей своих почтение. По причине той и речка именована по нем Чебоксарка». Землемер К.С. Милькович в начале XIX в. писал: «Город Чебоксары наименование свое получил так, как древние сих мест обыватели сказывают, от бывшей на оном месте в старинные времена чувашской деревни Шобаксар». Писателем И.Н. Юркиным в 1891 г. записана легенда о том, что на месте Чебоксар первым поселился богатый чуваш. К нему стали подселяться другие чуваши. В дальнейшем поселение переросло в город. Записанная чувашским писателем Т.К. Кирилловым в 1904 г. легенда повествует, что город Шупашкар основан чувашским хозей, пользовавшимся доброй славой и уважением улбутов и купцов. Из этих легенд можно сделать вывод о том, что Чебоксарское поселение действительно основано чувашами.
О чувашском и русском названиях города давно идут споры. Высказано более десяти мнений. Название «Чебоксарь», как уже указывалось, зафиксировано в русских летописях под 1469 г. Чувашское название города — Шупашкар (Шопашкар), имеющее, несомненно, древнее происхождение, впервые встречается на карте Московии англичанина А. Джекинсона, изданной в 1562 г. на латинском языке, в форме Шабоксар (Schabokshar).
Народная этимология объясняет чувашское название города личными именами Шобашкар, Шубаш и Кар, русское — именами Чебоксар, Чебок и Сар, татарскими словами чабак «шапка» и сара «желтая» (здесь грамматическая несуразица: в татарском и других тюркских языках определение, в данном случае сара, должно стоять впереди существительного). Народная этимология не обладает научной достоверностью. Она пытается выводить смысл названия из созвучия. Но и наука еще, к сожалению, не дала бесспорную этимологию урбонимов Шупашкар и Чебоксары.
В чувашском названии города Н.И. Золотницкий видел верховое чувашское слово шопашка «кадка» и ар (с сокращением — р) «место», то есть «кадка-место». Финский лингвист М.Рясянен урбоним Шопошкар производил из марийского гидронима «Шовашкэнгер», в котором первая часть значит «кадушка, бурак из бересты», вторая — «речка». В настоящее время к этой версии примыкает Н.И. Егоров. Г.Е. Корнилов считает, что марийское шавакш произошло от чувашского шопашка. Он поддерживает выдвинутые Н.Р. Романовым толкование слова шупаш как тюркское шубаш, субаш «военачальник» и древнечувашского кар «город». Следовательно, Шупашкар — «Воеводоград». Н.Я. Марр в 1926 г. отождествлял слово шупаш со словом чуваш. Этой этимологии придерживались В.Г. Егоров, татарский исследователь А.Б. Булатов, считавшие шупаш фонетическим вариантом этнонима чуваш и др. Учитывая, что болгаро-сувары свои города Болгар, Биляр, Сувар, Ошелъ (от племени Эсегель) назвали по этнонимам, и Шупашкар (Шопашкар) можно предположить происшедшим от этнонима чаваш.
Распространено мнение о том, что урбоним Чебоксары — русская фонетическая форма чувашского названия города. Однако повод усомниться в этом дают другие топонимы с окончанием cap. Н.И. Золотницкий полагал, что Чебоксар — название реки, на которой возник город, причем чебок от чувашского дупах «лещ, подлещик», cap «место, изобильное чем-то». Чебоксар — «местность, изобильная рыбой (лещами)». Г.Е. Корнилов считает, что болгаро-тюркское Чабаксар от тюркского чабак «рыба» и чувашского cap «стоячее болото», «проточное болото» и означает «Чабачье болото». Татарский ученый Каюм Насыри пытался объяснить этимологию Чебоксары татарским словом чыбыксар или чабыксар «ивник, лозняк, прутняк, ракитник». С Насыри согласен Н.И. Егоров. Другие ученые не принимают такой этимологии. Некоторые говорят, что в татарском языке слово чыбаксар в указанных значениях не бытовало.
